Когда-то слово «спекулянт» считалось ругательным. Теперь спекуляция составляет основу бизнеса. Продавать что-либо по завышенной стоимости или ссужать деньги под процент стало делом обыденным. На таком вот финансовом паразитизме и зиждется экономика современного государства.
Огюст Шарпантье. Ростовщик.
Однако все это недопустимо по православным канонам и изобличается святыми отцами церкви как грех. В чем же суть ростовщичества и почему святитель Григорий Нисский уподобляет его краже?
На Руси отдавать деньги в рост считалось лихоимством
В современном мире этот термин редко употребим. Его вытеснило другое слово – кредит. Банки дают деньги в долг под проценты сплошь и рядом. Но, если подойти к этому вопросу с позиции христианства, то кредит – это не что иное, как узаконенная форма мошенничества. Ибо сказано в Библии:
«Не отдавай в рост брату твоему ни серебра, ни хлеба, ни чего-либо другого, что можно отдавать в рост» (Втор.23:19).
Рост – это, собственно, и есть процент. Таким образом, ростовщичество – это выдача денег в долг под процентную ставку. В русском языке когда-то было другое название этого понятия – лихоимство.
Под этим термином в современной трактовке можно подразумевать не только взыскание процента, но и:
- малооплачиваемый изнуряющий труд;
- заработок на несчастии другого;
- эксплуатация чужого труда на безвозмездной основе.
Отношение в православии
Позиция Православной Церкви к ростовщичеству однозначна: его осуждают и считают грехом. В Ветхом Завете есть ряд указаний, свидетельствующий о недопустимости займов под процент. Они послужили базой для утверждения церковных канонов, строго воспрещающих клирикам заниматься ростовщичеством.
А итальянский философ-схоласт Фома Аквинский, наблюдая за зарождавшимися на Западе торгово-рыночными отношениями, возмущенно писал:
«Брать ростовщический процент за данные взаймы деньги неправедно само по себе, поскольку это означает продавать то, чего не существует, что, со своей стороны, приводит к неравенству, которое противно правосудности».
По своей сути процентная плата – это плата за время. Но время, по Фоме Аквинскому, принадлежит всем, ибо дано Богом для всех в равной степени. И если ростовщик требует вознаграждения за время как плату за предоставленное им благо, то он обманывает и ближнего, которому проданное время принадлежит, и Бога, за дар которого он требует вознаграждение.
Ненасытность в приобретении материальных благ усиливает и укрепляет алчность – один из смертных грехов, которые, по словам Феофана Затворника, отнимают у человека его нравственно-христианскую жизнь. Следует помнить, что, раз закравшись в душу, греховная мысль будет точить ее как червь яблоко.
Вот почему неправедное деяние, которое пусть даже и кажется маленьким, не должно иметь места в вашей жизни. Следует бороться со своими страстями и просить у Господа милости, чтобы Он укрепил и помог избавиться от мыслей о жадности и быстрой финансовой наживе.
Это интересно: В чем заключается грех мшелоимства?
Что говорит Священное Писание Ветхого и Нового Завета
И сказал Господь:
«иноземцу отдавай в рост, а брату твоему не отдавай в рост, чтобы Господь Бог твой благословил тебя во всем, что делается руками твоими, на земле».
Это цитата из ветхозаветной книги «Второзаконие» (23:20). По ней получается, что Бог не наложил запрета на ростовщичество как таковое, а осудил его лишь в отношении «брата» своего. Это место является наиболее трудным для понимания в отношении заимодавцев, поскольку Бог не разделял людей на «своих» и «чужих».
Наоборот, в Нагорной проповеди Христос учит молиться и прощать своим обидчикам и врагам, не делая акцента на том, откуда они явились. Так кто же этот пресловутый «иноземец», с которого можно брать «лихву»? Свое толкование ветхозаветному тексту дает протоиерей Олег Стеняев:
«Иноземец (в данном контексте) – потенциальный враг, могущий напасть на страну евреев. И, если он просит взаймы, ему не запрещается давать под проценты».
Под «своим» в широком понимании этого слова здесь подразумевается брат по вере, а не только соплеменник, то есть иудей.
Интересный фактНа сегодняшний день вся система иудейских и мусульманских банков работает именно по этому религиозному принципу: кредиты «своим» даются беспроцентно. И только в Европе и на Западе процветает лихоимство, категорически осуждаемое Писанием.
В Библии сказано: «Если дашь деньги взаймы бедному из народа Моего, то не притесняй его и не налагай на него роста» (Исх. 22: 25); и еще: «Не бери от него роста и прибыли и бойся Бога твоего; чтоб жил брат твой с тобою» (Лев. 25: 36).
Исходя из книги Левита, ссуда должна использоваться не в качестве наживы кредитором, а для поддержки бедняка (Лев.25:35-37). Вот почему запрещается взимание процента. Эта заповедь объясняется во Второзаконии тем, что в народе еврейском не должно быть бедности. (Втор.15:4).
Особенно порицается в библейских текстах обогащение за счет повышения цен на продукты питания в тяжелые или дефицитные времена. «…не отдавай ему в рост и хлеба твоего не отдавай ему для получения прибыли» (Лев. 25: 37). Под хлебом здесь разумеется любая пища.
Несмотря на отсутствие прямого запрета в Библии на занятие ростовщичеством, этот вид деятельности не приветствовался у иудеев. Пророк Давид в 14 псалме, говоря о добродетельном и нравственно совершенном человеке, отмечает, что он избавлен греха лихоимства. То же находим в книге пророка Иезекииля, где праведник «в рост не отдает и лихвы не берет».
Порицание ростовщичества в иудейском сообществе подкреплялось еще и тем фактом, что стяжание порождало алчность, жадность и сребролюбие. То есть греховные страсти, идущие вразрез с заповедями Божиими. Упование на Бога подменялось надеждой на прибыль:
«ты берешь рост и лихву и насилием вымогаешь корысть у ближнего твоего, а Меня забыл, говорит Господь Бог» (Иез. 22:12).
Тот, кто попирал прописанные в священных текстах истины, не мог надеяться на Царствие Божие. Накопительство ради материальной выгоды не приветствовалось ни в Ветхом Завете, ни в Новом. Как сказал Христос:
«удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие». Матф.19:24
Тема милосердия и сострадания к ближнему в Новом Завете звучит отчетливее, чем в Ветхом. «Всякому просящему у тебя, давай, и от взявшего твое не требуй назад», говорит Евангелие от Луки (6:30). То есть, ссужая в долг, не только не требуй процентов, но даже не надейся на его погашение:
«взаймы давайте, не ожидая ничего; и будет вам награда великая»(Лк.6:35).
В первом послании к Коринфянам апостол Павел сурово осуждает впавших в грех лихоимства, запрещая не только общаться с такими людьми, но и даже есть за одним столом.
Согласно христианским верованиям душу новопреставившегося человека на пути в горний мир ожидают так называемые мытарства. Это препятствия, через переход которых душа подвергается «таможенному досмотру» со стороны демонов – родоначальников всех пороков и грехов.
Каждая преграда символизирует искушение, которому душа предавалась (или не предавалась) в своей земной оболочке, и падшие духи всячески стараются обличить ее в том или ином грехе, препятствуя ее восхождению к Богу.
Лихоимство – это восьмое мытарство, на пороге которого «истязуют дающих деньги за противозаконные проценты и всех наживающихся за счет своих ближних, взяточников и притеснителей чужого». Об этом мы знаем из трудов преподобного Георгия (ученика Василия Нового), которому в видении был открыт посмертный опыт одной души – блаженной Феодоры.
Святые отцы в своих поучениях всячески клеймят этот грех. Святитель Василий Великий, архиепископ Кесарии Каппадокийской, в беседах говорит следующее:
«..крайне бесчеловечно, когда один, имея нужду в необходимом, просит взаем, чтобы поддержать жизнь, другому не довольствоваться возвращением данного взаем, но придумывать, как извлечь для себя из несчастий убогого доход и обогащение».
В этих словах звучит критика заимодавцу, который пользуясь нуждой заемщика, оказывается столь бесчеловечным, что даже слезы и унижения взявшего у него в долг человека, не могут сломать его желания обогатиться. Кредитор сравнивается с врачом, к которому болящий пришел за помощью, а вместо исцеления получил в руки яд.
«Надлежало облегчить убожество человека, а ты увеличиваешь нужду, стараясь отнять и последнее у неимущего. Как если бы врач, пришедши к больным, вместо того чтобы возвратить им здравие, отнял у них и малый остаток сил…»
Далее святитель риторически вопрошает, не знает ли заемщик о том, что не прибыль себе приращает, а грехи.
И ни тому, кто дал, ни тому, кто взял не будет отныне покоя: один считает барыши, а другой дни, когда срок займа истечет. Последний же, впрягаясь в долговое ярмо, теряет свободу. Ссылаясь на книгу Притчей, Василий Великий приходит к выводу, что лучше вообще не брать ссуды.
«Пий воды от своих сосудов(Притч. 5:15), то есть рассчитывай свои средства, не ходи к чужим источникам, но из собственных своих каплей собирай для утешения в жизни».
По мысли святителя лучше продать последнее из дома своего, чем лишиться свободы.
«Есть у тебя медная посуда, одежда, пара волов, всякая утварь? Отдай это».
Далее Василий Великий бичует уже не ростовщиков, а тех, кто готов влезть в долги ради ненужной пышности или удовлетворения женских прихотей. Такой круговорот бесконечных займов сравнивается с нашествием холеры, когда охваченный недугом организм беспрестанно извергает из себя пищу, не успев наполнить ею желудок. Метафорически это следует понимать так: не успев рассчитаться с одним кредитором, человек тут же оплетает себя цепью нового процентного соглашения.
«Как многих погубило чужое добро! Как многие, видев себя богатыми во сне, понесли ущерб!» сетует святитель.
Купленные под процент блага оказываются эфемерным фундаментом настоящего благосостояния. Живя не посредствам, заемщик сталкивается с реальной угрозой разорения и нищеты.
Не находит отклика в душе святителя и ссуда, полученная на развитие предпринимательского дела. На мысль будто бы подобные займы не разоряют, а обогащают, святитель возражает:
«…говорят, что многие через долги разбогатели: а я думаю, что больше было таких, которые дошли до петли».
Далее архиепископ порицает ростовщичество уже как само явление, вне связи его с эксплуатацией бедняка и лишения свободы. Он клеймит хитрость и жадность заимодавца, который умудряется брать прибыль с вещи, которая по своей природе не может давать прирост:
«Земледелец, получив колос, не ищет опять под корнем семени; а ты и плоды берешь, и не прощаешь того, с чего получаешь рост. Ты без земли сеешь; не сеяв, жнешь».
Деньги, приумноженные из ничего, неправедные деньги, ибо золото не способно к «рождению».
Не менее категоричен в своих суждениях касательно ростовщичества еще один святитель – Иоанн Златоуст.
Ничего, ничего нет постыднее и жестокосерднее, как брать в рост Ростовщик обогащается за счет чужих бедствий, тягости другого обращает себе в прибыли,.. под видом человеколюбия роет яму глубже, помогая теснить нищего; подавая руку, толкает его.
Не оправдана и милостыня, творимая с процентных денег:
«Но что еще говорят многие: я возьму проценты и подам бедным? Хорошо говоришь ты, друг, — только Богу не угодны такие приношения. Не хитри с законом. Лучше совсем не подавать нищему, чем подавать приобретенное такими средствами».
Иоанн Златоуст сильно скорбит о том, сколь велика власть сребролюбия и как глубоко этот грех пустил корни в сердцах людей. Пороку подвержены все: и власть имущие и бедняки, и мужчины, и женщины и даже дети. Говоря о чрезмерной любви к накопительству, святитель восклицает:
Сребролюбие возмутило всю вселенную; все привело в беспорядок!
В нынешнее время слова звучат более чем актуально. Ведь вся система работы европейских банков базируется именно на ростовщичестве!
Преподобный Максим Грек называет ростовщичество «богомерзким злом» и советует избегать участия в нем всеми способами.
«Бегай зла лихоимства, делающего антихристом, то есть противником евангельским заповедям, всякого, утешающегося им. Ибо Христос Господь, как написано, пришел разрешить души убогих, связанных неправедными лихвами (Пс.71:14; Лк. 4:18.); ростовщик же, беснуясь неистовством златолюбия, опять связывает их процентными оковами».
Речь преподобного, обращенная к заимодавцам предельно сурова и изобилует красочными эпитетами: ростовщик уподоблен зверю-кровопийце, который даже из сухих костей умудряется высосать мозг. Поэтому кредитор не лучше пса или ворон, ибо они питаются падалью.
По мысли святого лихоимец губит сам себя: «Зачем точишь нож на свое сердце?». Ведь занимаясь неправедным делом, стяжатель собственными руками лишает себя Царствия Небесного. Сам Христос возлюбил нищету и осудил сребролюбие, поскольку «Не можете служить Богу и маммоне» одновременно (Матф.6:24).
Золото сравнивается со змием-искусителем, затягивающим своего владельца в тенета роскоши все сильнее и сильнее. Тело становиться подвержено плотским искушениям, ум закостеневает в духовной лености – тут уже не молитв и размышлениях о горнем. Сердце сребролюбца становится уязвимо и для других грехов человеческих: тщеславия, гордыни, жадности…
Святитель Григорий Нисский среди тяжелейших душевных недугов перечисляет такие как воровство, разорение могил и святотатство. И далее рассуждает:
«И по Божественному Писанию, к числу возбраненных дел принадлежит лихва и рост, и приобщение к своему стяжанию чужого, чрез некое преобладание, хотя бы то было под видом договора».
Если обратиться к толкованию сего места епископом Никодимом, то становиться понятно: святитель лихву и рост сопрягал со стяжанием чужого, то есть приравнивал вышеупомянутые деяния к краже.
Григорий Нисский как и Иоанн Златоуст непомерное стремление к наживе считали чем-то сродни идолопоклонству. В те времена местом торга, в том числе ростовщичества, выступали языческие капища. А в послании к Колоссянам апостол Павел прямо называет любостяжание идолослужением (Колос. 3:5).
Христианский богослов II – III веков Климент Александрийский писал:
«Закон запрещает брату давать деньги под проценты брату, братом называя не только родившегося от одних и тех же родителей, но и принадлежащего к одному и тому же роду, имеющего одни и те же традиции, причастника Одного и Того же Слова. Закон не считает правильным брать проценты сверх, но давать щедрой рукой и с благими мыслями нуждающимся. Ибо Бог является Творцом этого доброго намерения. Щедрый же человек уже получает значительные проценты, особо ценимые людьми: хорошее отношение, почтительность, уважение, доброе имя и славу».
Таким образом, видим, что во все века мысли святоотеческих праведников и западных богословов совпадали. Ростовщичество – это грех, впадая в который человек отвращает помыслы от божественных истин и упивается земными благами больше, чем следует.
Церковные каноны: Подобает удержавати похоть любостяжания
Духовенству запрещено заниматься сужением денег под процент под угрозой извержения из сана. Вот как звучит запрет в общем виде:
«Епископ, или пресвитер, или диакон, лихвы требующий от должников, или да престанет, или да будет извержен» (44 Апостольское правило).
Здесь упоминаются только три степени священства, в дальнейшем круг лиц, которым не разрешается заниматься ссудами под процент, расширяется.
14Июня325 годаНа Первом Вселенском (Никейском) соборе правилом 17-ым устанавливается запрет на ростовщичество для всех клириков.
5 правило Карфагенского собора гласит:
«Подобает удержавати похоть любостяжания, которую никто не усумнится нарещи материю всех зол: … никому из клира отнюдь да не будет позволено брати рост от какой бы то ни было вещи… Что укоризненно в мирянах, то кольми паче достойно осуждения в принадлежащих к клиру».
Перечислим же все правила, предусматривающие церковные наказание за занятие ростовщичеством:
- 44 Апостольское правило;
- 17 правило I Вселенского собора;
- 10 правило VI Вселенского собора;
- 4 правило Лаодикийского собора;
- 5 правило Карфагенского собора.
В послании Ефесянам апостол Павел прямо говорит, что «лихоимец не наследует Царство Небесное «(Еф.5:5). Не смотря на то, что основой нашего государства является якобы демократия, общество живет и развивается по капиталистическим устоям.
Святитель Иоанн Златоуст считал, что невиновного в грехе стяжательства нет, а значит, виновны все. А ведь во времена, когда жил святой, люди по большей части кормились плодом своих рук, и не были настолько сильно втянуты в финансовый механизм рыночной экономики как сегодня.
Многие «оставили небо и прилепились ко всему земному, с безумной страстью собирают богатство и, возненавидев Бога, любят мамону», с горечью в сердце отмечает святитель. Меж тем, любая страсть, кроме страсти по Господу и Его слову, считается греховной.
Галина Бочарова
Десять заповедей
Свято-Троицкая Александро-Невская Лавра
Благовещенский собор в Воронеже
Благовещенский собор Московского Кремля
Первая заповедь
Храм Покрова Пресвятой Богородицы в Филях